Год назад, когда ректор ТюмГУ Валерий Фальков был избран на пост министра высшего образования и науки, Елена Тумакова временно заменила его на посту ректора. Сегодня она проректор вуза и отвечает за соблюдение законодательства в сфере образовательной деятельности, следит за качеством образования выпускников университета. В интервью Образовательной платформе «Юрайт» эксперт рассказала о передовой системе индивидуализации, уникальных образовательных программах и о том, как преподаватель может самостоятельно формировать себе нагрузку. 

В конце 2020 года мы проводили опрос нашей аудитории о том, какое слово или словосочетание употреблялось в контексте образования наиболее часто. После слова «дистант» оказалось «сетевое взаимодействие». Как этот тренд и запрос Минобрнауки отражаются в ТюмГУ? Как реализуются программы сетевого взаимодействия с представителями бизнеса (потенциальными работодателями) и другими учебными заведениями? Чем помогаете остальным и какими наработками коллег пользуетесь в образовательном процессе?

Частотное употребление словосочетания «сетевое взаимодействие» возникло в связи с появлением совместного документа Минобрнауки и Минпросвещения, где устанавливались форматы, образцы договоров на сетевое взаимодействие, и у вузов действительно на сегодняшний день появились реальные, понятные, прозрачные инструменты осуществления этого взаимодействия. Часто возникают вопросы к тем вузам, которые впереди, у которых есть возможности, ресурсы, чтобы позволить себе такую роскошь как сетевое взаимодействие, развитие, от остальных вузов — в этом случае я всегда говорю о том, что есть прозрачные инструменты и более лояльное отношение в части организации сетевого взаимодействия со стороны Минобрнауки, Минпросвещения и вообще со стороны государства. Конечно, у вузов, не имеющих своих ресурсов, появляется возможность взаимодействовать с теми вузами, которые этими ресурсами обладают. И в этой части у нас тоже были запросы и предложения от других вузов по кадровому составу, по инфраструктурному обеспечению — когда у них различные программы реализуются, но, например, кадровый состав недостаточен, чтобы говорить о том, что программа хорошая, чтобы привлекать на нее студентов. Я думаю, что многие вузы, обладающие таким потенциалом, не откажут остальным и с радостью пойдут на такие формы взаимодействия, если есть преподаватели и инструменты.

У нас есть экономические программы, совместные с Высшей школой экономики, появляется отдельный образовательный трек для наших студентов. Кто-то может идти по стандартной традиционной для нашего вуза программе, а некоторые студенты могут выбрать трек взаимодействия с ВШЭ, и в учебном плане у них будут дисциплины, предлагаемые преподавателями ВШЭ. Совсем недавно мы анонсировали и представили сетевую магистратуру с Российским университетом дружбы народов, потому что это магистратура для иностранцев, и один из ее модулей содержит дисциплины по русскому языку как иностранному. Мы понимаем, что в этом случае РУДН впереди многих вузов, и этот модуль мы отдаем им, заключаем договор, и студенты ТюмГУ на целый семестр поедут в РУДН, будут там жить и учиться. Такие форматы тоже возможны. 

О МООКах даже говорить, я думаю, не стоит — здесь все понятно. Соглашения заключаются, свои курсы разные вузы предлагают, и мы тоже на это идем, наши студенты в рамках образовательного пространства слушают эти курсы. 

Мы очень активно практикуем обучение студентов на профессиональном системном оборудовании для информационных, IT-направлений — такое оборудование есть на предприятиях, в организациях и фирмах. В Министерстве появилось понятие «практическая подготовка» — оно тоже дает нам право и возможности своих студентов в рамках практических занятий отправлять на производство, в конкретные организации, где они могут отрабатывать компетенции. Такое сетевое взаимодействие предусматривается формой договора, когда не только содержательные вещи используются, но и инфраструктурные. 

Мы в своем регионе давно и планомерно идем к тому, чтобы создать единую образовательную инфраструктуру для нескольких вузов, чтобы студенты нашего города и региона могли перемещаться между университетами, слушать разные дисциплины, которые мы могли бы им предлагать в качестве элективов. Например, студенты ТюмГУ приходят в лаборатории ТИУ и там занимаются. 

Форматы взаимодействия разные, желаний и возможностей у нас достаточно, мы идем по этому пути, и очень хорошо, что такие документы появились — они дают нам возможность не привязываться исключительно к адресам, которые указаны у нас в лицензии, и не осуществлять образовательную деятельность только по ним. 

Федеральный проект «Кадры для цифровой экономики» обязывает, чтобы к 2024 году все программы высшего образования предполагали формирование цифровых компетенций независимо от профиля как для бакалавриата, так и для магистратуры. Как формируются эти компетенции у студентов сегодня в ТюмГУ и что поменяется для усиления этой навыковой составляющей? 

Начну издалека: когда мы формировали наше образовательное пространство, развивали индивидуальные траектории, мы сразу ставили перед собой эту задачу, и поэтому среди общеуниверситетских дисциплин, которые в обязательном порядке слушают студенты всех направлений подготовки, появилась дисциплина «Цифровая культура» — это не столько про цифровые инструменты, а про цифру в нашей жизни, про цифровой мир, и даже с заходом в гуманитарные области, потому что эту дисциплину читают не исключительно айтишники, но и гуманитарии, философы — осмысляют цифру концептуально. 

С другой стороны, пандемия не могла не сказаться на образовательном процессе. Второй семестр мы начали в очном формате, но жизнь не вернулась на прежние рельсы, в том числе и взаимодействие со студентами. Кто-то из преподавателей по-прежнему остался в дистанте, а также иностранные студенты, которые не могут приехать в Тюмень в силу объективных причин — цифровые технологии мы используем активно. 

Приведу пример из своей преподавательской практики: когда я пришла на первое занятие со студентами после выхода из дистанта, дала им первое задание и даже не успела им проговорить то, каким способом я получу обратную связь, мне мои же студенты сказали: «А вы заведите команду в MS Teams и задание бросьте нам туда, а мы вам там ответы отправим», и уже два месяца, несмотря на то что мы в очном формате занимаемся, встречаемся в аудитории, вся отработка домашних заданий, самостоятельная работа организована по-прежнему на цифровой платформе, где мы занимались целый семестр. На том же занятии, если я даю задание, они со своих смартфонов заходят в Teams, читают там задания и реагируют. Моментальная обратная связь — это здорово, это альтернатива листочкам и тетрадкам. 

Наше новое индивидуализированное образовательное пространство было бы невозможно организовать без информационного инструмента. Когда несколько тысяч студентов имеют индивидуальное расписание, то оформить его на бумаге немыслимо, поэтому мы уже несколько лет живем в таком формате, что все расписание студента и преподавателя существует только в электронном виде, куда легко зайти, узнать, с кем, когда и в каком формате будет проходить то или иное занятие. 

Еще у нас есть выбор элективных дисциплин: каждый студент может выбрать дисциплину из более чем 350 элективов и записаться на нее. Организовать этот процесс в ручном режиме совершенно невозможно — каждый выходит в информационную среду, нажимает соответствующие кнопки, знакомится с каждой интересующей дисциплиной, читает аннотации, чтобы совершить осознанный выбор. Также мы предоставляем студентам широкий выбор занятий физкультурой: у нас работают разные секции, кто-то хочет заниматься боксом, кто-то — волейболом, кто-то — плаванием, и этот процесс необходимо было организовать динамично и доступно для студентов, поэтому мы сделали чат-бот для выбора элективных дисциплин по физкультуре, где студенты могут ознакомиться с описанием занятий, посмотреть, кто будет преподавателем, найти дополнительную информацию и в соответствии со своим индивидуальным расписанием выбрать тот или иной электив. Преподаватель по физкультуре сразу фиксирует, кто к нему записался. 

По факту эти цифровые инструменты — не только в наших учебных планах, но и в нашей жизни. И, конечно, содержательно некоторые дисциплины, даже гуманитарного блока, такие как «Россия и мир», реализуются в виде модулей, один из которых представляет собой исключительно проектную работу с применением цифровых технологий, иначе никак. 

Поэтому и на уровне учебного плана образовательной программы, и на уровне содержательной структуры дисциплин, и на уровне организации всего взаимодействия в образовательном процессе мы не можем обойтись без цифры. И не потому что хотим или надо, а просто потому что выбора нет.  

Специалисты, которые работают в вузовских центрах карьеры, обращают внимание на феномен «советской детскости», из-за которого уже несколько поколений не видят своего карьерного развития, выбирают жизненный путь «наобум» и живут в полной неопределенности, по факту проживают, может быть, не свою жизнь. От этого и большое количество увольнений, и нестабильность рынка. Поэтому назовите несколько задач, которые необходимо перед собой поставить системе образования в целом и центрам карьеры в частности, чтобы помочь ребятам с профессиональным самоопределением на ранних этапах и прервать эту цепочку «потерянных людей». Чему надо учить современного студента?

Проблема в том, что парадигма поменялась: определенные профессии, которые живут десятилетиями, могут исчезнуть в одночасье, но вместе с тем не изменились представления людей о высшем образовании и ожидания от него. Когда родители учащихся приводят своих детей в университет, они сами определяют, куда пойдет их ребенок, потому что они платят за образование, а в дальнейшем возникают проблемы. А когда абитуриенты приходят, они всегда задают вопрос: «А кем я буду после?», и не все понимают, что ответить на этот вопрос сейчас достаточно затруднительно. Даже за цикл обучения — четыре года бакалавриата — может так сильно и серьезно измениться этот мир, что, пока вы учитесь на этом направлении подготовки, профессия может оказаться невостребованной — в этом и проблема.

Люди ожидают от вуза получения конкретной профессии и не отдают себе отчет в том, что она может оказаться невостребованной. Поэтому мы всех наших абитуриентов, студентов и их родителей ориентируем, а поначалу это было особенно сложно, на то, что да, мы живем в мире глобальной неопределенности, мы практически не можем предсказать, что будет завтра, — кто из нас знал, что год назад мы полностью уйдем в дистант и никаких других технологий не будет? Мы объясняем, что, когда мы живем в состоянии неопределенности, нужно уметь не столько получить конкретную профессию, сколько адаптироваться, ориентироваться на то, что обучение в течение всей жизни — это нормальный процесс. Нельзя однажды получить профессию и думать, что дальше все устроено, все будет в порядке, ничего от образования больше не надо. Надо учиться и развиваться всегда, потому что помимо того, что ты получишь конкретную профессию, возникнет множество запросов от работодателя на дополнительные компетенции, которые тебе в силу традиционности наших планов, образовательных программ просто не дадут. Поэтому во всех наших образовательных программах есть дополнительные профессиональные компетенции, так называемые ДПК, которые формируют способность адаптироваться в разных меняющихся ситуациях, они дают способность выбирать из множества предлагаемых дисциплин что-то, что ближе, что нравится, потому что выбрать заранее то, что реально пригодится, ты не сможешь — ты не знаешь, что именно будет нужно завтра. 

Я думаю, что абитуриент, студент должен выбирать то, к чему у него лежит душа, то, что его привлекает больше всего. Если он поступил на филологию, это совсем не значит, что ему не нравится химия и никогда в жизни теперь она не пригодится, а в традиционном учебном плане по филологии этой химии, конечно, нет, как нет и высшей математики. Но эти компетенции могут пригодиться в жизни, и мы не знаем, в какой момент, поэтому, конечно, с самого начала в наших образовательных программах студентам дается максимальная возможность выбора в рамках общеуниверситетских элективов. Студент поступил на конкретное направление подготовки, но в течение всего периода обучения он может выбирать электив каждый семестр из абсолютно любой области. И, конечно, за счет этого на 1—2-м курсе может произойти переопределение студента, он может понять, что поступил «не туда», ему больше нравится другая область. У нас были кейсы, когда студенты меняли одно направление на абсолютно другое — как параллельные прямые, которые нигде не пересекаются. У студента всегда должна быть возможность, хотя бы в первые два года, переопределить выбор и поменять направление — не случайно идут разговоры о формировании программ «два плюс два». Мы практически, морально, структурно готовы к этому переходу, потому что изначально наше образовательное пространство спроектировано так. 

У коллег возникает вопрос о том, зачем поступившим на химию предлагают широкий спектр разных элективов и они должны вместо химии ходить на литературу, театр, физику. Вопрос закономерный, но ответ в том, что есть возможность выбирать в качестве элективов только химию, это его запрос — может быть, он станет ученым и исследователем в этой области, другое его не интересует. Это его право, а мы должны позволить ему идти по этой узкой профессиональной траектории, поэтому, если подытожить, то это выбор широкий и глобальный, возможность самоопределения не в момент поступления, а после, на 1—2-м курсе. Я думаю, что в этом случае мы меньше рискуем получить на выходе людей, которые не самоопределились, которые прожили время в университете зря и получили совсем не то образование, какое хотели. 

Спикеры Юрайт.Академии на одной из дискуссий VIII Зимней школы преподавателя пришли к выводу, что есть только одна компетенция, которую сейчас нужно формировать абсолютно точно, — толерантность к неопределенности… 

Совершенно верно!

Когда мы говорим о трудоустройстве или мотивации студентов, речь сейчас часто заходит об ИОП или ИОТ. В каком виде у вас представлена индивидуализация обучения? 

Наше образовательное пространство трехслойное. У нас есть блок дисциплин, обязательных для всех, которые изучают студенты всех направлений в обязательном порядке, сдают по ним зачеты и экзамены. Помимо тех дисциплин, которые прописаны практически в каждом ФГОСе, — философии, истории, физкультуры, БЖД, иностранного языка — у нас в вузе обязательными являются такие дисциплины, как математика, цифровая культура и управление проектами — это перечень дисциплин, который обязательно студенты слушают, но внутри этих дисциплин зашиты индивидуальные треки — есть возможность внутри дисциплины выбирать свое. Например, внутри дисциплины «Россия и мир» студенты могут выбрать свой трек, наставника, мастерскую и в рамках этого выбора формировать свой проект, используя цифровые технологии, компетенции, которые получены на «Цифровой культуре». Это первый слой.

Второй слой — это общеуниверситетские элективы, которых у нас более 350, и список их ежегодно пополняется. Это дисциплины, которые даны студентам общим списком, и в любой момент они из этого списка могут выбрать любую. В рамках этих дисциплин формируются дополнительные компетенции, тренируются адаптивность к глобальным изменениям, способность к саморазвитию в течение всей жизни и, конечно, навыки критического мышления и анализа. 

И третий слой, без которого мы не можем, потому что студенты поступают на конкретную специальность / направление, — профессиональный. Он по-прежнему формируется профильными институтами, кафедрами, где студенты получают свои профессиональные компетенции в соответствии со ФГОСами. Филолог, химик, историк получают соответствующий диплом. 

Что принципиально изменилось в программах университета, чего раньше не могли предложить абитуриентам, а теперь, в 2021 году, можете? Расскажите о самых востребованных направлениях в ТюмГУ, за которыми абитуриенты приезжают из других регионов. 

Мне кажется, что студент должен сейчас осознавать — а я думаю, что молодые люди так и воспринимают действительность, — что нужна междисциплинарность, потому что узкая направленность сейчас не соответствует духу времени, тем реалиям, в которых мы находимся. Поэтому самые интересные в нашем вузе программы — это программы, которые носят иногда даже неожиданный характер. Например, в институте X-BIO у нас есть такие необычные программы, как биоинформатика и биоматематика — даже в названии видна междисциплинарность. Там в обязательном порядке - английский язык, развивающие междисциплинарные предметы. Конечно, сюда идут иностранные студенты, причем лучшие студенты из разных вузов.  

Недавно были созданы рабочие группы по развитию магистерских программ, обсуждали, какие дисциплины стоит добавить, чтобы сделать программы еще более привлекательными для российских и иностранных студентов. Когда встречаешься со студентами Школы перспективных исследований или X-BIO, видишь их восприятие, слушаешь их рассказы о научной и учебной деятельности — поражаешься. В одной лаборатории сидят математики, айтишники, лингвисты, психологи и работают над интересным проектом — глаза у всех горят. 

В Школе перспективных исследований есть уникальная магистерская программа по педобразованию — это просто космос, настолько интересно, завлекательно и мотивирующе. Она заточена под определенную целевую аудиторию, это люди, которые имеют опыт организации образовательной деятельности, — наверняка они делают там много открытий.

Еще одна интересная нестандартная программа — хотя у нас в SAS (Школе перспективных исследований) все интересно — свободные искусства. Это широта выбора, широта взгляда на этот мир, ориентация на то, что ты не только в России можешь реализоваться в образовательном плане, но и в других странах. 

Поскольку мы позиционируем себя как университет, который предлагает междисциплинарные программы и индивидуальные треки как обязательный элемент, — они вызывают интерес у продвинутых, ищущих студентов, и они к нам приезжают. Наверное, этим мы и привлекательны и соответствуем ожиданиям студентов. 

Вопрос от Натальи Киселевой (Финансовый университет при Правительстве РФ): Какую долю в процентах занимает индивидуализация в рамках образовательной программы? 

Смотря что считать. Вообще за общеуниверситетскими треками закреплена примерно четверть всей ОП в целом. Чтобы было понятно: у студентов 1 курса практически все дисциплины общеуниверситетские, где индивидуализация не формально представлена, а зашита в содержание предмета. Они ходят на математику, цифровую культуру, философию, иностранный язык и т. д. 1—2 дисциплины в зависимости от объема определяет кафедра, институт — профильные. Логично, что уже на первом курсе студенты должны погрузиться в профессиональное пространство, познакомиться с ним — что и как организовано. 

Во втором семестре первого курса студенты получают возможность выбрать один из общеуниверситетских элективов, где они в любой области могут себя попробовать.

А второй, третий, четвертый курсы, если говорить про традиционный бакалавриат, — это дисциплины практически исключительно профильные, только на втором курсе есть одна общая университетская дисциплина — управление проектами, но в каждом семестре остается общеуниверситетский электив. Все элективы имеют одинаковое количество общих часов — если не попал в одном семестре из-за ограниченной пропускной способности на электив, который понравился, можно будет пойти на него в следующем. Нам пришлось стандартизировать, формализовать количество ЗЕТ и часов по элективам, и в этом случае студенты со второго по седьмой семестр имеют возможность их выбирать. Все остальное пространство — профессиональное в соответствии со ФГОСом.

Что для вас показатель качественного обучения и преподавания? Каких преподавателей ценят в ТюмГУ?

Мы долго думали о том, каким должен быть преподаватель, — это наша принципиальная позиция. Преподаватель, которого ценят в ТюмГУ и который ценит ТюмГУ, — это человек лидирующей позиции, это человек, который сам для себя определяет, что и как он будет преподавать. У нас за счет элективов свободно формируемого пространства каждый преподаватель получил возможность предложить студентам всего вуза то, что ему кажется наиболее интересным, востребованным, то, где он может проявить себя лучше всего.

Ежегодно у нас проводятся конкурсы элективов, где абсолютно любой преподаватель и даже внешний человек может прийти и предложить свою дисциплину, он защищает ее перед комиссией, так же в свое время делала и я (никаких исключений для проректоров не бывает), аргументирует, почему она будет интересна любому студенту любой специальности или направления. Междисциплинарная комиссия принимает решение о том, попадет ли эта дисциплина в образовательное пространство всего университета, — если все складывается, дисциплина попадает, дальше голосуют студенты — знакомятся с дисциплиной, для этого должно быть прозрачное, практически на языке студентов, описание этой дисциплины с обозначением конкретных результатов — на первой странице в информационной системе студент видит, с какими конкретными результатами он выйдет по окончании курса, что получит. Наши студенты часто задают эти вопросы преподавателю на первом занятии. Если студенты выбирают электив, он востребован, дальше уже ничего делать не надо — студенты сами друг другу расскажут, порекомендуют и сделают выводы. 

Чем отличаются наши преподаватели? Они вольны сами себе формировать нагрузку — даже сейчас приходит запрос мне как преподавателю: сколько групп на свой электив вы возьмете на следующий год? И я говорю — готова взять столько-то. Вне зависимости от заведующего кафедрой я определила нагрузку сама себе: если студенты меня выбрали весной, я уже весной до всех процессов планирования нагрузки знаю точно, чем я обеспечена. А дальше у нас за теми преподавателями,  которые ведут элективы, остается право формировать себе дальнейшую нагрузку — если добрать до ставки не получается, я как преподаватель решаю, что нужно еще взять, с заведующим на кафедре. Одного преподавателя могут выбрать на абсолютно разные ОП, и у него есть возможность выбора — такой преподаватель, который мотивирован, горит, хочет работать, сам определяет свою траекторию — именно такой преподаватель ценится в ТюмГУ, на таких преподавателей мы ориентируемся и даем им максимальную свободу. Получается, что у нас двойная индивидуализация — и для преподавателя, и для студента.  

Что касается студента — это тот, кто сам способен определиться, за которого не нужно делать выбор, который понимает, что ему нравится, какие у него есть способности. И, конечно, если говорить о качестве, мы сейчас очень тесно работаем со студентами — они дают обратную связь по дисциплинам, выдвигают предложения, делятся замечаниями по поводу того, как все должно выглядеть, чтобы им было понятно и интересно. У нас сейчас по инициативе студентов создаются в каждом институте комиссии по качеству, где предложения, нововведения, все, что хотят студенты, вносятся. Очевидно, что любой студент имеет право за того или иного преподавателя и за дисциплину голосовать своим выбором. 

Свобода, ответственность, умение коммуницировать, договариваться и мотивация — желание развиваться, постоянно учиться и у преподавателей, и у студентов приветствуются. И, безусловно, инициативность — приведу пример. Когда все перешли в дистант, никто не знал, какие инструменты использовать и какие кнопки нажимать, у нас активизировались преподаватели, они стали каждый день проводить вебинары, где рассказывали про свои инструменты, и мы вынуждены были провести конкурс лучших цифровых разработок в эпоху дистанта — каждый преподаватель свои наработки и методику представил, и студенты анализировали все эти вещи. Плюс среди студентов появились инициативные группы — такая была в каждом институте. Студенты рассказывали и показывали преподавателям, как и с чем работать. Главное — хотеть, не бояться неопределенности, и можно будет преодолеть любую преграду.